Можно ли было назвать это новой жизнью? Скорее всего нет, потому что то, что сейчас происходит ничем не отличается от того, что было даже там, пару лет назад, да и ваще, на моём веку. Ноги плавно переставляются, неприятные ощущение в правой ноге дают о себе знать в виде хромоты, которая у меня уже года два-три точно есть, но это ничего страшного. Меня куда-то вёл мой лис Сид, а куда, понятия не имею, т.к. в этой части территории я вообще не была, и не сувалась, т.к. мне говорили, что здесь люди, вроде как. И я не слишком доверяла лису сейчас, потому что он прям с такой неожиданностью меня позвал сюда, причём заманил, я бы выразилась так. Ещё было ранее утро, так сказать, солнце ещё не совсем высунулось, но его верхушку можно было разглядеть. Мы шли по лесу, снег был, не слишком много, но он меня всё же бесил, увы, я не любила зиму всю свою жизнь, и вряд ли что-то изменится в моём мнение о зиме. По деревьям прыгали вороны, они громко орали, даже две из низ сцепились друг с другом, и я любовалась данным зрелищем, любила такое, любила, когда от кого-то исходила негативная энергетика, словно питалась этим, ммм.
-Стой, - прошипел мне лис, резко останавливаясь.
Среагировать сразу я не успела, т.к. залюбовалась потасовкой ворон, поэтому наступила на хвост Сида, который сразу же взвизгнул, подпрыгнув, проклиная меня взглядом. Я лишь окрысилась и фыркнула, типа извинилась, мне такие слова давались тяжело, и я редко когда произносила их.
Мы почти вышли из леса, поэтому лис остановился на границе леса и полянки, где далее виднелись некие домики.
-Эм, ты привёл меня для осмотра человеческих домов? – с укором спросила кобыла, делая шаг назад, наклоняя морду к груди, зажимая уши.
Сид лишь шикнул на меня, махнув мне хвостом, типа показывая, что надо продвинуться вперёд, дабы мы уже подошли к финальной точке путешествия. «Ну не дурак ли.»
Денонсация продолжила идти за лисом, тяжело выдыхая и оглядываясь по сторонам, потому что раз рядом люди, могла произойти любая неожиданность, хоть сейчас и ранее утро. Сегодня было немного морознее, чем вчера, это прекрасно ощущалось, поэтому и клубы пара, из ноздрей, более тщательно просматривались в воздухе. Я очень хорошо выделялась на данном фоне своей мастью, и меня можно было замечательно рассмотреть издалека, дабы чёрная движущая точка явно заинтересовала кого-нибудь. Идти было не слишком удобно, потому что здесь снега было больше, нежели в лесу, а с моей хромотой это ещё и очень сильно раздражало, поэтому толкнув лиса мордой под зад, начала идти рысью. Лис прибавил темп, дабы я его не задавила, и выскочил на тропинку, видно люди ходят по ней, и здесь дело уже пошло быстрее, и вскоре мы оказались около домиков. Перейдя на шаг, я ещё сильнее окрысилась, потому что в нос ударил человеческий дух, который я не терпела вообще, ещё с рассказа матери о том, что они за существа. Лис уже скрылся с моего поля зрения, видно пошёл себе еду искать, кто его знает, да и вообще, нахрен я ему понадобилась?
Анафема подошла вплотную к мелкому поселению, стараясь не шуметь, и вообще аккуратно себя вести, дабы не привлечь к себе лишнего внимания, ведь их можно было разбудить, тем более они уже начнут скоро просыпаться. Чувствовался некий запах еды для себя, сено что ль. «То есть они могут держать у себя  лошадь что ль, в этой местности?» - немой вопрос сам себе.  Хожу аккуратно, подхожу к одному дому, и губами трогаю его стенки, потом причмокиваю губами, вкус непонятно чего, сдаю назад, и иду к заброшенному дому, вроде как. У дома были выбиты окна, двери вообще не было, и скрылась за ним, чтоб в случае чего, меня не увидели люди. Но тут раздался какой-то шум, где-то дальше от меня, неужто Сид что-то стащил и так неаккуратно возвращается?

В ноздри ударил резкий запах чьего-то присутствия из рода лошадиных, наверное эта лошадь и издала шум, который я сразу же уловила своими ушами. Поворачиваюсь к источнику шума, резко крышусь, ну уши зажала, и сразу же вытянулась в одну струну, разглядывая незнакомую мне лошадь, которая так же вылупилась на меня.  Я была достаточно высокая, метр семьдесят один, если быть точнее, благодаря тому, что в моей крови текли гены двух породистых лошадей, которые так же имели высокий рост. Громко фыркнув, делая два шага вперёд, всё так же с крысой на морде, но без агрессии, у меня просто привычка такая, но со стороны выглядело немного угрожающе, встаю около гнедой, или караковой, в тени плохо видно. Я была выше этой незнакомки, и намного матёрее, и шире, по её телосложению этой кобылы, я поняла, что это ещё молодая особо, и судя по всему домашняя, т.к. у неё была шикарная шкура без единой отметины судьбы. Из-за этого громко всхрапываю, прижимая голову к груди, ещё сильнее зажимая уши, а потом резко смотрю в сторону, потому что там залаяла собака, причём мелкая, судя по лаю. «А шкурка-то не запачканная ещё ничем.» - усмехаюсь про себя, вплотную сдвигаясь к гнедой, морда к морде. Не то что моя шкурка, которая была чуть ли не все в отметинах, но эти рубцы и шрамы приносили какую-то изюминку в мою выразительную внешность. Наклоняю голову на бок, смотрю сначала на незнакомку своим карим глазом, потом поворачиваю голову другим боком, рассматривая её своим голубым глазом, и показывая заодно свой огромный шрам, который в большей части был на этой стороне, и начинался как раз от сорочьего глаза.
-Домашняя что ль?, - кидаю равнодушно, и начала обходить молодку стороной, любуюсь её статью, обходя кругом, -Волчье мясо…
Анафема с ехидной усмешкой фыркает, и зубами щипает бок гнедой, когда заканчивала полный осмотр этого тела, возвращаясь к морде кобылы. Я прекрасно ощущала, как каждая мышца этой кобылы была напряжена, будто пружина, и, такое чувство, что ещё немного и та бы подпрыгнула бы на месте. Лай собаки не унимался всё это время, и это начало немного тревожить и нервировать мою тушку, потому что от такой пискли люди могли проснуться, что не желательно, но если что, я свалю, Сид сам справится с людьми. С самого начала, Денонсация так же краем глаза увидела нечто рыжее, походу дела тут орудовал ещё один лис, но она-то прекрасно знала, что её лис бурый, поэтому его с лёгкостью можно было отличить.
-Эм, и разве люди не держать своих служанок в этой, как её, конюшне вроде, если мне память не изменяет? – задаю вопрос гнедой, касаясь своими губами её храпа, будто пробую на вкус.
Да-да, за Анафемой никогда не наблюдался этикет, или правильная манера поведения, ну, если только в жеребячьем возрасте и в подростковом. Громко всхрапнув, уже полностью выпрямив уши, поставив их торчком, чтоб уловить, откуда идёт мелкий шум за домом, я выхожу на солнце, ну как выхожу, прихрамываю, обходя гнедую стороной, останавливаюсь от неё в метрах пяти, и вглядываюсь в глубину деревни, т.к. этот заброшенный домик был на окраине. Солнце освещала моё поджарое, стройное строение тела, мою смольно-вороную окраску, показывая, что у меня на трёх ногах имелись «гольфы» , которые по цвету почти сливались со снегом. «Сид, ёпа мать, давай быстрее.» С этими мыслями, а я волновалась за этого мелкого вора, возвращаюсь в тень, к гнедой, проходе мимо неё, так же ущипнула за бок.

Я криво улыбнулась незнакомке, всё так же с крысой на морде, но уши были не слишком плотно прижаты, а так, где-то на треть, если можно так выразиться. Громко всхрапнув, посмотрела поверх кобылы, смотря на постройки людей, а далее опять свой взгляд переместила на гнедую, ехидно улыбнувшись уголками рта. Мне нравилось смотреть на реакцию незнакомки, когда её мышцы содрогались от моих прикосновений, особенно это односекундное выражение морды, да, мне нужны были ответные эмоции или действия на мои выходки. Вдохнув глубоко свежий воздух, выдыхаю, громко фыркая, и зубами начала чесать своё плечо, которое резко начало чесаться, а далее вернулась в исходное положение, смотря в глаза гнедой.
- Хватит уже меня ощупывать, ладно раз, ладно второй, но, по-моему, это уже перебор. Складывается ощущение, что вы меня пробуете на вкус.
На эти слова я лишь задрала чуть голову вверх и засмеялась, смех быть ледяной по звучанию, с ноткой насмешки, делая шаг вперёд, плавно и гибко, становясь плечо к плечу с кобылой. Всхрапнув, я копнула ногой снег, хлестнув себя по крупу своим вороным хвостом, и резко зажала уши, плавно передвигая морду к уху кобылы.
-Ммм, так и есть,- прошептала я ей на ухо, плавно губами проходя ей по шее, - Нравится пробовать плоть на вкус, так сказать…
Ухмыляюсь, и делая шага четыре назад от кобылы, приятно так улыбаясь, уши поставлены «торчком», однако в глазах читались совершенно другие эмоции, если вообще эмоции были. Да, по мне можно было определить, наверняка, что я из тех, кто имел дело с убийством себе подобных, но не ради развлекаловки, а всё по плану. Хочется отметить сразу, что кобыле тяжело драться с жеребцами, а тем более пытаться их серьёзно ранить или прибить, когда те дышат невменяемой силой, то по мне и видно, потому что такие особо всегда оставляют на шкурах следы. Но шрам на морде не от себе подобных, не от этих бегающих собакоподобных существ, называемые волками, а от пумы, которая напала когда-то на мою шайку, и пришлось защищать, ведь на защиту сразу же воины отправляются. Дааа, тогда эта кошечка хорошенько потрепала всех защищающих, и меня уж тем более, отходила после этой драки долго я, месяца два, и после этого ношу на своей шкуре отметины прошлого. «Смотрит в глаза, неприятно смотреть на мои царапки, или же ради приличия, чтоб не смутить меня?» Денонсация громко и презрительно фыркнула, топнув левой ногой, отворачивая морду в сторону, в сторону леса, тяжело выдыхая, скорее всего даже от скуки.
И да, я домашняя, правда, бывшая, уже прошел день, как мне подарили свободу. А Вас то, какими ветрами сюда занесло, вы же дикие стороной людей обходите…
«Прям угадала я» - усмехаюсь про себя, поворачивая морду обратно к гнедой. Вороная кобыла иронично посмотрела в глаза кобыле, когда та произнесла свой срок «свободы», и усмехнулась, с холодным взглядом в глазах. Ведь эта молодка и мне задала вопрос, ну звучало это как вопрос, по крайне мере.
-Дела кое-какие возникли, - ответила я с усмешкой, -Хотя даже не у меня….
Протянула Феня последнюю фразу шёпотом, делая недовольную морду, смотря опять на деревню, где уже заткнулась собака, и в каком-то доме зажёгся свет. «Оу, это чудесно», недовольно подумала я, видя, как по тропинке, между домами, сюда бежало чёрное существо, и довольно-таки быстро перемещаясь. Анафема осмотрела ещё раз гнедую от кончика носа до хвоста, и обратно, а далее перевела взгляд на своего лиса, который уже почти добежал до вас. В зубах у него был подросший цыплёнок, весь разодранный, да и половина тела уже не было у птички, в нос сразу же ударил запах крови, на что я фыркнула.  Сид сел сбоку от нас, положив цыплёнка на снег, облизывая свою мордочку, далее грудку, и передние лапки, дабы всё это было немного испачкано в крови.
-Приветствую, - произнёс лис кобыле, мило улыбаясь, а потом взял в зубы остатки цыплёнка, и встал на лапы, он у меня всегда был прям воспитанным.
Анафема недовольно закатила глаза, посмотря на дома людей, я даже увидела, как вышел человек, где-то далее послышался крик, точнее не крик, а ругательства, собаки снова залаяли.
-Пора сматываться, пока они собак не спустили из-за тебя, - серьёзным голосом и с укором произнесла я Сиду, смотря на гнедую кобылку, далее разворачиваюсь и подхожу к Сиду, -А тебе бы пора решить уже, точно ли ты свободна, дикие лошади не живут с людьми, и не рыскают даже рядом с ними.
Сказала Денонсация это достаточно серьёзно, смотря своим сорочьим глазом на гнедую, дала ведь дельный совет ей, далее вороная ногой толкает бурого лиса под задницу, и начинает быстро уходить.

Отредактировано Anathema (2014-03-24 01:00:01)

Лёгкой рысцой скрываясь от деревни людей, мне очень сильно хотелось пнуть Сида, потому что он не слишком быстро шевелился, и мне было крайне всё равно, что в зубах он тащил ношу, из-за которой и была вся это ерунда. Снег приятно хрустел под копытами, и я даже начала забывать о том, что встретила какую-то гнедую кобылку там, которая всё стрёмалась отходить от людей. Но нет же, забыть мне никто не дал, потому что эта незнакомца побежала за мной следом, я слышала её ход движений, хруст снега под её ногами, а когда та подбежала ближе, чувствовала её дыхание. Дааа, быть всю жизнь шпионом, так сказать, и чувствовать врага, дало о себе знать в простые дни, когда этого особо  и не надо было, профессиональная привычка, так сказать. Перебежав всё поля, и перейдя потом в галоп, за моей спиной оставалась деревня, лай собак, ор людей, но не оставалась эта незнакомка, которая скакала где-то чуть позади меня, ну что ж, будет общение, значит.
- Я мечтала стать дикой с детства… и думаю было бы глупо упустить сейчас такой шанс.
«О боже, эти детские мечты…» Сопли просто. Я не знала, что значит «хотеть быть свободной», т.к. я родилась уже в дикой природе, а вот моя мать нет, она была домашней, но, слава богу, что там у них произошло несчастье на конюшне, и она сбежала, уже жерёбой мною. А вот папка мой, которого я никогда не видела, так и остался где-то далеко отсюда, с людьми, но т.к. я его не знаю, он для меня вообще никто, звать никак, и его вообще не существует, хоть мама и рассказывала про него. Но далее и сама мать, когда я стала взрослой, продалась нашему вожаку табуна, став доминанткой, что мне было противно, фу, ведь именно от этого жеребца я залетела в три года, вообще не хотя этого.  Кобыла перешла на шаг, резко начиная трясти головой, дабы убрать все плохие и неприятные мысли прочь, и перевела взгляд на кобылу, точнее посмотрела на неё краем глаза.
– Кто он?
Денонсация посмотрела на Сида, который пробежался дальше, уже к началу леса, и остановившись там, начал доедать свою добычу. «Это  моё поганое сокровище, и самое-самое любимое существо,»- от своих мыслей кобыла так добро улыбнулась, смотря на лиса, но тут же очнулась, где она и что, приняла такую же спокойную и ироничную мину на морде, остановившись, сравниваясь с кобылой.
-Это лис, -ответила я, - Наподобие собаки, родственники, даже сказать, даже, можно сказать, что как волк, - тут я запнулась, -Ты ж не знаешь, кто такие волки…Кароч, просто как собака, только более проворнее, умнее и сообразительнее.
Анафема усмехнулась, посмотря своим голубым глазом на кобылу, и громко всхрапнула, опуская морду вниз, касаясь губами снега, и закинула его себе в рот, дабы смочить горло. Настроение у меня менялось слишком быстро и часто, однако оно мною не повелевало, просто мне самой нравилась такая изменчивость. Поэтому мне так хотелось растерзать эту гнедую  там, а сейчас во мне воспел интерес, и присоединилось любопытство.
-Как твоё имя, если такое имеется? – спросила я довольно прохладно, как всегда, но с долей интереса, -И с чего решила пуститься в мир дикости?
Мы плавно перетекли в лес, точнее подошли к началу его, тем самым догнав Сида, который уже доел свою курятину, я лишь улыбнулась уголками рта, а потом полностью свой взгляд перевела на кобылу. Дада, глупые стандартные вопросы, но увы, благодаря им, можно было вытянуть информацию, которая была важна.

Вступив в лес, Анафема громко фыркнула, остановившись, и посмотрев себе под ноги, смотря на снег, который явно в меньшей степени лежал в лесу, что было хорошо.
- Мое имя Аффелия, можешь звать меня Альфа.  А твое?
До моих ушей донёсся её голос, который принёс информацию о её имени, от чего ехидная улыбка растянулась на твоей вороной мордашке, и я сделала шаг вперёд, тем самым уже задавая движение прямиком в лес. «Альфа…знает ли она, кто такая альфа на самом деле?», громкий смешок самой себе, и я отвела уши назад. Пройдя мимо лиса, который тоже собирался уже пойти, я пихнула его задней ногой в бок, тем самым не сильно уронила его на бок, и повернула голову в бок, посмотрев на него, и иронично посмотрела.
-Денонсация, - произнесла я с холодом в голосе, как и всегда в прочем, -Если не выговорить, зови Анафемой.
Да, мои имена звучали, даже более, чем звучали, в них можно сразу было почувствовать твёрдость, холодность и много чего из этой серии, и можно было определить явно, какой характер у того, кто носил эти имена. Да, имена у некоторых не соответствуют с образом их носителей, бывает и такое, но имена этой кобылы как раз подходили ей, мать и старейшины знали, как назвать это вороное чудо, когда той было три дня от роду, посмотрев на её поведение. Да и сама внешность, тогда, в моём родном табуне, где родилась, старя кобылка, которая нянчилась с жеребятами, говорила моей матери, что она ещё намучается со мной, что в будущем я буду нести разруху, и моя душа не будет чиста. Ну что ж, она была полностью права, к счастью или нет.
- Знаешь, я с детства не любила принадлежать людям, потому что чувствовала игрушкой в их руках. То один, то второй, и все искали выгоду, как будто я кусок мяса.
Ах да, я ж не одна иду, совсем забыла, ну что ж, обратим внимание сейчас на, как её там, Аффелию. В нашем мире все ищут выгоду от всех, не, возможно те добродушные душки не  ищут выгоды, желая всем помочь, но такая особо как ты, всегда искала выгоду.
-А здесь, ты думаешь, никто из лошадей не будет искать выгоду от тебя? – произнесла я спокойно, с такой же прохладой, посмотрев на Альфу своим голубым глазом, -Найдётся хоть одна лошадь, которая захочет воспользоваться тобой, и смотря от её опыта «пользования», ты даже можешь и не заметить, как тебя использовали.
Анафема говорила вполне себе правдивые вещи, которые были с ней, были на её опыте, да, кобыла не отрицает, что возможно это только ей такое попадалось, что была в таком обществе, и получала такое, каждый судит по тому, что имел. Ты даже на минутку задумалась, обходя дерево слева, хлестнув себя хвостом по крупу, идя дальше вперёд, уткнувшись взглядом на снег. Иногда мне в голову приходили мысли насчёт того, что у меня могла совершенно по-другому сложиться жизнь, и я была бы другой, совершенно другой, а не такая как сейчас.  Я добилась много, того, что я хотела, однако жизни нужна расплата за то, что ты получала для себя, поэтому трепало не по-детски меня, увидеть  эти удары судьбы можно на мне внешне, но никто и никогда не узнает, какие глубокие душевные раны она мне причинила.  Поэтому я очень рада, что душевные раны нельзя увидеть, если только ты сама не захочешь про них рассказать, лучше пусть внешними любуются.
- Раз ты так близко с ним общаешься, значит, он не опасен? А какие звери вообще опасны?
Я громко усмехнулась, посмотрев на кобылу искоса, словно та задавала совершенно глупые вопросы, а хотя не, так и было, но она не виновата в этом, ведь она жила «взаперти» так сказать, а откуда там знать про что-то дикое?
-Сид? Я бы так не сказала, что совершенно не опасен. Он может с лёгкостью вцепиться тебе в ногу, своими острыми зубами, порвать связки даже, но для этого нет необходимости, - я иронично улыбнулась, посмотрев на своего пушка, который бежал сбоку на небольшом расстоянии от вас, -Опасны любые звери, которые питаются мясом и имеют острые зубы, волки, пумы, медведи, - усмешка, -Любой зверь опасен, если он подумает, что ты можешь причинить ему вред, даже крупные травоядные могут покалечить, да что уж там, лошадь лошади может вред нанести.
Я махнула своим смольным хвостом по своим бокам, продолжая свой путь, чуть прихрамывая на заднюю ногу, уже как привычка это, да и тем более нога была ранена давно, и ты чувствовала, что всё же с ней что-то не то, но главное, что это не особо мешает. И да, про лиса, можно сказать, что мы работаем с ним в паре, помогая друг другу, хоть он и маленький, он проворный и ловки, поэтому, если какая-то стычка у меня с другой лошадью, он мог с лёгкостью цапнуть ту за ногу, хоть и при этом получить не хилый удар, который может и  убить его. Но он сам знает, на что идёт, и иногда я его даже отговариваю участвовать в какой-то потасовке, где действительно, его могли прибить одним взмахом ноги. Мы продолжали углубляться в лес, но шли, как бы, по окраине леса, как-то так.